Президенту Федеральной палаты адвокатов РФ
Пилипенко Ю.С.
119002, Москва, пер. Сивцев Вражек, 43
Уважаемый Юрий Сергеевич!
До сведения Правозащитного совета Санкт-Петербурга дошла информация о задержании 26 января 2017 года адвоката Эмиля Курбединова. В тот же день Железнодорожным районным судом г. Симферополя в отношении него было вынесено постановление об административном аресте на 10 суток по обвинению в публичном демонстрировании запрещённой символики (ч.1 ст. 20.3 КоАП). Насколько нам известно, в этот же день в его офисе и в жилище были проведены обыски, изъяты различные носители информации, которые по утверждению адвоката содержат сведения, представляющие адвокатскую тайну.
Данные действия вызвали широкий резонанс и обеспокоенность адвокатского сообщества, так как адвокат Курбединов был задержан, когда следовал на защиту одного из своих клиентов, а избранная мера наказания связана с достаточно продолжительным лишением свободы и, тем самым, лишает его подзащитных права на защиту.
Статья, по которой обвинялся адвокат, позволяла ограничиться наказанием, не связанным с лишением свободы, тем более что речь шла о материалах, размещенных в социальных сетях в далеком 2013 году и которые сам адвокат готов был удалить. Поспешность, с которой решение об административном аресте было принято, и тот факт, что оно было немедленно приведено в исполнение, несмотря на то, что не вступило в законную силу, позволяет предположить, что реальной целью административного преследования было изолирование адвоката и создание препятствий в осуществлении им защиты его клиентов, а не предусмотренные законом цели административного наказания.
Вся ситуация может быть воспринята как злоупотребление следственными и правоохранительными органами своими полномочиями. Очевидно, что изолирование защитника, который регулярно обжалует совершаемыми ими действия, создаёт стороне обвинения дополнительные преимущества в состязательных процессах, в которых участвует задержанный адвокат.
Действия по изъятию материалов в помещениях, используемых адвокатом, также могут быть расценены, как дополнительное давление и угроза институту независимой адвокатуры. Как указывает Конституционный суд в Постановлении от 17 декабря 2015 г. №33-П в связи с жалобой граждан Баляна, Дзюбы и других, действия сотрудников правоохранительных органов, осуществляющих оперативно-розыскные или следственные действия в помещениях, используемых адвокатами, должны исключать “необоснованное исследование (обследование), изъятие (копирование) предметов, документов, материалов, не указанных в судебном решении, в частности содержащихся в материалах адвокатского производства, ведущегося (сформированного) адвокатом по делам других его клиентов, при том что правомерный характер образования (формирования) таких материалов презюмируется».
На этом фоне, особенную тревогу вызывает позиция вице-президента Адвокатской палаты Крыма Елены Канчи, которая, как цитируют СМИ, не видит нарушений в аресте одного из членов Палаты и в изъятии материалов, которые могут составлять адвокатскую тайну. Вместе с тем, одной из основных целей Адвокатской палаты Крыма, предусмотренной ее Уставом, является представительство и защита интересов адвокатов-членов в органах государственной власти.
На основании вышеизложенного, Правозащитный совет Санкт-Петербурга просит Вас в соответствии с п. 2 ст. 35 Федерального закона РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» взять ситуацию в адвокатской палате Республики Крым под личный контроль и поручить комиссии по защите профессиональных прав адвокатов ФПА РФ провести тщательную проверку происшедшего с российским адвокатом Эмилем Курбединовым.